Наложница визиря - Страница 47

— Отдай ему свое, — показывая на Да Гаму, сказала Гунгама.

В это мгновение Майя проснулась.

Она не колебалась, нет. Она даже не стала одеваться. Девушка нашла в холщовом мешке простую деревянную коробочку и достала оттуда маленький, ничем не примечательный матерчатый мешочек. Она набросила на плечи покрывало и босиком выбежала из комнаты. Покрывало развевалось за спиной, точно так же развевались и ее черные волосы. Майя мгновенно оказалась во дворе. Стук ее босых ног отдавался от стен в тишине.

Все было точно так, как она увидела во сне: люди Шахджи выстроились во дворе в ряд и готовились к отъезду. Да Гама на самом деле оделся в джаму, однако оставил тяжелые сапоги, которые носят фаранги, поэтому выглядел как клоун. Он склонился с седла, чтобы пожать протянутую руку Джеральдо. Небо светлело, оно было безоблачным и серым, а на горизонте розовело. Пели птицы. Майя бежала по белым мраморным плиткам.

— О-хо-хо, кто это? — рассмеялся Да Гама, увидев ее. Некоторые всадники ухмыльнулись, но их остановил суровый взгляд Шахджи.

Запыхавшаяся Майя протянула мешочек вверх.

— Возьми его, возьми его, дядя, возьми, — выдохнула она.

— Что это? — спросил Джеральдо. Казалось, он был готов забрать мешочек из руки Да Гамы.

Майя выхватила его назад и прижала к груди. Она забыла про молодого фаранга.

— Это только для него, — она подняла лицо к Да Гаме. — Просто возьми его, дядя.

Да Гама нахмурился, протянул руку к мешочку, и его большая, грубая рука коснулась нежных пальчиков Майи.

— Что это?

— Секрет, дядя.

Да Гама бросил взгляд на Джеральдо, который пожал плечами и покачал головой. Да Гама подбросил небольшой мешочек, проверяя его вес.

— Какой такой секрет хранит профессиональная танцовщица?

Он уже собрался раскрыть мешочек, но Майя опустила маленькую ручку на его большую ладонь, чтобы остановить его:

— То, что ты сейчас держишь, дорого мне, как жизнь.

Да Гама нахмурился. Она склонилась к нему и зашептала в отчаянии:

— Сохрани это для меня. Сделай мне это одолжение. Я не могу предложить тебе денег, у меня их нет, но я могу дать тебе удовольствие, дядя. Если ты захочешь этого.

Лицо Да Гамы приняло серьезное выражение, глаза горели.

— Не искушай меня, дитя. Я сохраню это для тебя. Не делай глупых предложений. Я могу ими воспользоваться, и что тогда будет с нами?

Майя схватилась за стремя Да Гамы и прижалась лбом к носку его сапога.

— Как мне тогда отблагодарить тебя, дядя?

У Да Гамы запылали щеки.

— Для начала встань. Просто молись за меня. Бог знает, что нас ждет, — мне это потребуется.

Она воздела руки к небу:

— Пусть боги благословят тебя! Да будет благословен твой путь!

В это мгновение Шахджи пронзительно засвистел, затем сразу же выехал через зеленые ворота двора и направил коня на узкую насыпную дорогу, которая вела через озеро. Да Гама повернулся и долго махал.

Джеральдо подошел к Майе и встал в нескольких дюймах от нее, наблюдая за отъездом солдат. Она чувствовала жар, исходивший от его тела на прохладном утреннем воздухе.

— Что было в этом мешочке?

— Теперь он его. Ты должен спросить у него.

Наблюдая за отъездом Да Гамы, Майя напряженно думала. Мысли очень быстро проносились у нее в голове.

«Из огня да в полымя — какая разница? Я могу это больше никогда не увидеть, как и его самого. По крайней мере, они не получат эту дорогую для меня вещь, эти грязные хиджры. Но что они сделают с несчастным фарангом, если найдут ее у него?»

— Я буду молиться за нас обоих, дядя, — прошептала она.

Когда Да Гама исчез в тумане, она пошла прочь и ни разу не обернулась.

* * *

В углу двора сидела одна из служанок. Она кивнула Майе и предложила ей простой завтрак, который готовила. Майя поняла, что сильно проголодалась. Она съела лепешку, затем еще одну.

Вытирая пальцы, Майя увидела открытый паланкин, который двигался по дороге через озеро. Когда носильщики приблизились, она поняла, кого они несут.

Слиппера.

«Он хотя бы стыдится того, что устроил? Его ведь даже не ранили! По к чему пустые вопросы?» — спросила она сама себя.

Майя повернулась, чтобы идти прочь. Слиппер окликнул ее из паланкина, потом еще раз, и еще. Служанка потянула ее за руку и кивнула на паланкин. Майя вздохнула и повернулась к Слипперу лицом.

Носильщики опустили паланкин на землю, и Слиппер протянул пухлую вялую руку старшему носильщику, чтобы тот помог ему выбраться. Он направился прямо к Майе, одновременно говоря высоким голосом.

По его словам, врач оказался настоящим кудесником и фактически вернул Слиппера к жизни. Слиппер был уже на грани смерти, но теперь с ним все в порядке. Затем врач понял, что Слиппер заслуживает чести, и попросил евнуха отправиться во дворец в его паланкине.

Конечно, о Патане Слиппер сказать ничего не мог. Он также не поинтересовался состоянием кого-нибудь еще. Он был хиджрей, только хиджрей, и кудахтал и клекотал, словно уродливая старая птица. Очень скоро он уже орал на нее своим тонким визгливым голосом:

— Ты ее прячешь! Я видел, как она выпала из твоего мешка на перевале. Где она, где она? — вскоре он уже орал в неистовстве: — Скажи мне! Скажи мне!

Майя даже не подняла головы.

От этого Слиппер вышел из себя.

— Ты… ты… женщина! — взвыл он.

И изо всей силы ударил ее по лицу. На этот раз искры из глаз не сыпались, Майя просто почувствовала тупую боль. Одна сторона лица онемела, стала холодной, словно кусок железа. У нее разболелись задние зубы. Он снова ударил ее, на этот раз левой рукой, и Майя упала. Словно свинья, вставшая на цыпочки, Слиппер скакал вокруг нее.